Борщевик стал символом разрухи в российской провинции"ото: Виктория КудряковаВ послевоенные годы в СССР из борщевика пытались сделать идеальный корм для скота: растение неприхотливое, выносливое, урожайное, а значит – дешевое.
Спустя 30 лет эксперимент признали неудачным: сам борщевик оставляложоги, молоко от коров, наевшихся его, горчило и, что куда страшнее – вызывало мутации.
То, что казалось преимуществом растения, обернулось гигантской проблемой.
Сейчас борщевик отвоевывает себе все земли, которые не обрабатываются человеком.
Типичный пейзаж тверской глубинки.
Поселок Тысяцкое, Кувшиновский районБорьба с растением пока неравная: покос неэффективен из-за быстрого распространения и высокой всхожести семян, химикаты опасны для экосистемы.
В Твери нашли третий путь – он кажется идеальным, но пока его мало кто использует.
Нашли его, как это часто бывает с гениальными изобретениями, почти случайно.
Биохимик Ольга Красовская сейчас преподает в тверском филиале МГ" технологий и управления им.
Разумовского и заведует лабораторией, которая испытывает и внедряет препараты московской компании «Живые бактерии».
А в 2014 году ее с коллегой Вячеславом Степановым пригласили работать в ныне ликвидированное учебно-опытное хозяйство «Сахарово».– Мы держали больше 200 голов свиней.
Запах от них дикий, – рассказывает Ольга Красовская. – Встал вопрос, чтобы все это почистить.
Мы стали использовать бакпрепараты в качестве подстилки – микроорганизмы разлагают отходы и убирают запах.
И обратили внимание, что вокруг борщевик с человека ростом, а там, где была бактериальная затравка, его нет, и потом в течение трех лет борщевик там не рос.
Но самое главное другое – там получается шикарный грунт, на котором растет все, кроме борщевика.
Культурные растения – огурцы, кабачки… Мы его продавали как грунт универсального назначения, народ влет хватал.– Как это работает?– Бактерии выделяют лактатдегидрогеназу – фермент, который расщепляет глюкозу.
Борщевик – растение просто уникальное.
Там сахаров больше, чем в тростнике и сахарной свекле вместе взятых.
Его даже пытались использовать в таких же целях, но оказалось дорого.
Борщевик растет, если обращали внимание, в загрязненных местах – или дороги, или предприятия, или скотные дворы, которые азота выделяют немерено.
Борщевик поглощает всю эту дрянь, работает как фильтр, оттого у него такие лопухи.
И одресневевшее корневище.
И все это у него сладкое.
Вот почему наши бактерии не жрут ни томаты, ни кабачки, ни огурцы – там жрать нечего.
И когда голодная бактерия с остервенением набрасывается на это самое корневище, то сжирает его «в ноль».
Надо только убирать листья перед обработкой, а еще лучше – проводить ее ранней весной, можно даже по снегу.
Чем опасен борщевик – его семена одновременно не всходят, у них всхожесть в течение трех лет, причем в первый год она минимальна.
И растения уже идут не от того корневища, где эта трубка стоит, а от боковых побегов.
А бактерии съедают их все, поэтому одной обработки хватает на три года.
Вот что остается от целого куста борщевика, показывают ученыеВячеслав Степанов: Мы проводили множество экспериментов, и на базе нашей сельхозакадемии, и, что называется, в чистом поле: пересаживали корневище борщевика в земельную лунку с нашими бактериями, а второе - для чистоты эксперимента - в естественную среду.
Проходит две недели, и там, где мы сажали с бактериями, самосевом помидорчик вырос, а на втором уже пошел борщевик.
Стали первую лунку выкапывать, посмотреть, что там происходит с корневищем борщевика – мы его даже не нашли.
То есть через две недели там уже можно что-то сажать, это абсолютно безопасно.
И чем ценна эта технология – ее можно применять на землях поселений, в городских местах, а самое главное – вблизи водоемов.
Наш комплекс бактерий можно вносить в лагуны свинокомплексов, и запаха совсем нет, можно на поля выливать, и никакого борщевика, и еще и почва улучшается.
Средство против борщевика на основе живых бактерий биохимики дорабатывали в своей лаборатории, добавляя разные компоненты и экспериментируя с составами.
В 2019 году за свою разработку они получили международную премию ECOWORLD.– Вы запатентовали эту технологию?
О. К.: Патентовать нет смысла в наше время.
Во-первых, это безумно дорого.
Во-вторых, патент публикуется, он в открытом доступе, и можно изменить пару компонентов, и будет уже другая технология, другой препарат, и патентообладатель не сможет ничего предъявить.
Только по нашей технологии можно сделать три-четыре препарата, и они все будут работать.
Это лежит на поверхности.– А вам известно, чтобы ваши коллеги что-то подобное делали?
О. К.: Именно такое нет, есть варианты с гусеницами, с грибами… Наши препараты уникальны тем, что мы убиваем двух зайцев: мы убираем отходы с животноводческих комплексов и этим же уничтожаем борщевик.
Борщевик в центре Твери, рядом парк Победы и кварталы элитного жилья– Почему, если технология в принципе доступна, мы не видим, чтобы борщевик был уничтожен повсеместно? И отходы, и вонь в том же Заволжском на месте.
О. К.: Есть определенные структуры, которые лоббируют применение химпрепаратов.
Мы, например, разговаривали с руководителем одной из наших организаций, занимающихся утилизацией отходов, там такой товарищ – привет из буйных 90-х, он сказал: «Даже я не рискну туда сунуться».
Поэтому пока работаем с фермерами, с небольшими хозяйствами, хотя нам, конечно, интереснее крупные комплексы.
К примеру, работали со зверохозяйством, с птицефабрикой, на производстве каменной ваты, снижали им уровень фенолов.
В конном клубе 25 тысяч кубов отходов переработали за четыре месяца.
На 50 кубов хватает полкило препарата.– А по борщевику какой расход?
О. К.: Килограмм чистого препарата на гектар, а на больших площадях надо использовать бактериальную затравку.
Она ферментируется, биомасса увеличивается, а стоимость, соответственно, уменьшается.– Чиновникам предлагали свою разработку?
О. К.: Это никому не надо.
Обращались к министру сельского хозяйства Тверской области, и не к одному.
Один говорил: «Это так все интересно, так все надо, мы вас будем приглашать на все совещания».
"же четыре года нас “приглашает”.
К тому же в России действует 44-й федеральный закон (о госзакупках – прим.ред.).
В качестве благотворительности мы можем для желающих провести эксперимент на небольшом участке.
Но эта тема очень хлебная.
" нас расценки – 13 тысяч рублей за гектар.
Другие говорят – мы вам за 6 тысяч зальем все химией.
А потом люди коров боятся там пасти.
К тому же на это можно каждый год выделять бюджетные средства.
Поэтому мы только сунулись – нам щелчка дали по носу.
Это как с дорогами – если бы их делали хорошо, мы бы каждый год их не чинили.
Источник: ИКАР. Институт Конъюнктуры Аграрного Рынка